![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
elena_2004http://p-w-w.org/index.php?topic=15106.0
Женщина в центре. В 1921 Уинстон Черчилль (здесь слева рядом с ней) в переформатировании нового Ближнего Востока опирался прежде всего на рекомендации Белл. Которая здесь, радостно триумфируя, сидит между несчастным Черчиллем, который вот прямо сейчас упал с верблюда, и едва титутованным тогда Томасом Эдвардом Лоуренсом "аравийским", который также не имел большого опыта езды на верблюдах. У Белл есть повод для триумфа..
В одном из писем к отцу из Багдада от 4 декабря 1921 она писала: "Я провела сегодняшнее утро очень продуктивно",- сообщает она,- "я проложила южную границу Ирака".
Это не было ни шуткой, ни преувеличением. Это было её заданием, осуществить политический и геграфический порядок в заново созданном государстве. Франция и Великобритания разделили Ближний Восток между собой, как имущество несостоятельного более должника - Османской империи. Однако обе державы быстро заметили, что не могут удержать все территории, нужно было найти некий переход, гарантировавший им, тем не менее, наибольшее влияние.Найденные в этих целях решения основывались в немалой мере на рекомендациях Белл. И не только первый король Ирака Фейсал I был обязан своей властью её ходатайствам. В период между 1915 и 1925 гг. Белл играла решающую роль в переформатировании всего Ближнего Востока. Таким образом, британка, безусловно, была из одной из самых влиятельных женщин своего времени.Тем болеее удивительно, что в последующие десятилетия она была практически забыта.
Её более молодого (на 20 лет) коллегу Т.Э. Лоруренса "аравийского" прославил одноименным фильмом в 1960 Дэвид Линн. При этом ему удалось в своём фильме полностью умолчать о Белл. В "Английском пациенте" 1996 года, солдаты упоминают "этого Белл", исходя из того, что это был мужчина. И лишь недавно немецкий режиссёр Вернер Херцог наконец поставил ей кинематографический памятник- фильм "Королева пустыни" с Николь Кидман в заглавной роли, как свой взнос к фестивалю Берлинале 2015.
---
Среди арабских племён стали ходить разговоры об этой рыжеволосой женщине с зелёными глазами, которая так хорошо понимала местные обычаи. Гертруде нравилось уважение, с которым её здесь встречали. Ведь в Англии она была "незамужней неудачницей". В Аравии она слыла немного странной, но, тем не менее, уважаемой женщиной. Это льстило её тщеславию.
Таким образом, она совершенно естественно воспринимала лестные неформальные титулы, которые давали ей местные арабские шейхи: "Дочь пустыни" или "Хатун" (королева). Однажды она уступила в переговорах, поскольку её назвали "достойной мужских почестей". И это понравилось ей: на женщин своего времени она смотрела свысока. Именно она, самостоятельная и самоуверенная авантюристка из либеральной семьи, была, однако, жесточайшей противницей женских избирательных прав и прочего равноправия.
Когда началась Первая мировая война, в Британии ей поначалу запретили выезд на Ближний Восток. Эта вынужденная пауза продолжалась не более года, поскольку армия, хоть и под сильным мужским влиянием, не могла избежать её экспертных оценок. В 1915 она сначала стала неофициальной сотрудницей тайной разведки в Каире. Там она сотрудничала в том числе и с Т.Э. Лоуренсом, с которым была знакома с давних пор.
Сложилась необычная ситуация: Белл была мало оценена военными, но среди экспертов по Ближнему Востоку слыла легендарной. И в конце концов, её профессиональная компетенция одержала верх. Британский главнокомандующий в Месопотамии присвоил ей, как первой женщине, офицерское звание в чине майора секретной разведки и титул "ближневосточного серетаря".
Как и для Лоуренса, её основной задачей было, привлекать на британскую сторону местных влиятельных лиц. Британцы завлекали арабов обещаниями независимости. Лоуренс сомневался в этом, поскольку, как и Белл, точно знал, что это была тактическая полуправда. Уже в 1916 британцы и французы тайным соглашением Сайкса-Пико очертили свои зоны влияния. * Из-за этого постыдного соглашения Лоуренс после войны даже поменял имя, прожив остаток жизни анонимно. **
Белл с этим обошлась иначе. Для начала она позаботилась о том, чтобы эмир Фейсал, чьей теснейшей сотрудницей и советником она была, смог объединить арабские племена против османов и вступить в войну на стороне Лоуренса. Теперь его за это нужно было наградить. Белл находилась на службе Британии, однако лоббировала интересы арабов.
На конференции в Каире весной 1921 ей удалось убедить тогдашнего министра по делам колоний Уинстона Черчилля дать сначала Ираку, а потом и части Иордании широкую автономию. Первым королём Ирака стал, по рекомендации Белл, Фейсал I.
Это так и осталось её самым большим политическим достижением. Белл и Лоуренс, действовавшие заодно только с суннитами и ваххабитами, допустили большую недальновидность, недооценив роль шиитов. Это не позволило Белл выявить ряд влиятельных факторов, когда она рисовала границы между Ираком, Иорданией, Палестиной, Сирией и Саудовской Аравией. Многие из сегодняшних конфликтов были заложены ещё тогда.
После 1923 года её влияние стало уменьшаться. Британцы больше не нуждались в ней. Она осталась в Багдаде, где занималась строительством Иракского национального музея и где по сей день её чествуют, как "мать Ирака". Однако её письма того времени звучат с нарастающей деперессией.
Женщина в центре. В 1921 Уинстон Черчилль (здесь слева рядом с ней) в переформатировании нового Ближнего Востока опирался прежде всего на рекомендации Белл. Которая здесь, радостно триумфируя, сидит между несчастным Черчиллем, который вот прямо сейчас упал с верблюда, и едва титутованным тогда Томасом Эдвардом Лоуренсом "аравийским", который также не имел большого опыта езды на верблюдах. У Белл есть повод для триумфа..
В одном из писем к отцу из Багдада от 4 декабря 1921 она писала: "Я провела сегодняшнее утро очень продуктивно",- сообщает она,- "я проложила южную границу Ирака".
Это не было ни шуткой, ни преувеличением. Это было её заданием, осуществить политический и геграфический порядок в заново созданном государстве. Франция и Великобритания разделили Ближний Восток между собой, как имущество несостоятельного более должника - Османской империи. Однако обе державы быстро заметили, что не могут удержать все территории, нужно было найти некий переход, гарантировавший им, тем не менее, наибольшее влияние.Найденные в этих целях решения основывались в немалой мере на рекомендациях Белл. И не только первый король Ирака Фейсал I был обязан своей властью её ходатайствам. В период между 1915 и 1925 гг. Белл играла решающую роль в переформатировании всего Ближнего Востока. Таким образом, британка, безусловно, была из одной из самых влиятельных женщин своего времени.Тем болеее удивительно, что в последующие десятилетия она была практически забыта.
Её более молодого (на 20 лет) коллегу Т.Э. Лоруренса "аравийского" прославил одноименным фильмом в 1960 Дэвид Линн. При этом ему удалось в своём фильме полностью умолчать о Белл. В "Английском пациенте" 1996 года, солдаты упоминают "этого Белл", исходя из того, что это был мужчина. И лишь недавно немецкий режиссёр Вернер Херцог наконец поставил ей кинематографический памятник- фильм "Королева пустыни" с Николь Кидман в заглавной роли, как свой взнос к фестивалю Берлинале 2015.
---
Среди арабских племён стали ходить разговоры об этой рыжеволосой женщине с зелёными глазами, которая так хорошо понимала местные обычаи. Гертруде нравилось уважение, с которым её здесь встречали. Ведь в Англии она была "незамужней неудачницей". В Аравии она слыла немного странной, но, тем не менее, уважаемой женщиной. Это льстило её тщеславию.
Таким образом, она совершенно естественно воспринимала лестные неформальные титулы, которые давали ей местные арабские шейхи: "Дочь пустыни" или "Хатун" (королева). Однажды она уступила в переговорах, поскольку её назвали "достойной мужских почестей". И это понравилось ей: на женщин своего времени она смотрела свысока. Именно она, самостоятельная и самоуверенная авантюристка из либеральной семьи, была, однако, жесточайшей противницей женских избирательных прав и прочего равноправия.
Когда началась Первая мировая война, в Британии ей поначалу запретили выезд на Ближний Восток. Эта вынужденная пауза продолжалась не более года, поскольку армия, хоть и под сильным мужским влиянием, не могла избежать её экспертных оценок. В 1915 она сначала стала неофициальной сотрудницей тайной разведки в Каире. Там она сотрудничала в том числе и с Т.Э. Лоуренсом, с которым была знакома с давних пор.
Сложилась необычная ситуация: Белл была мало оценена военными, но среди экспертов по Ближнему Востоку слыла легендарной. И в конце концов, её профессиональная компетенция одержала верх. Британский главнокомандующий в Месопотамии присвоил ей, как первой женщине, офицерское звание в чине майора секретной разведки и титул "ближневосточного серетаря".
Как и для Лоуренса, её основной задачей было, привлекать на британскую сторону местных влиятельных лиц. Британцы завлекали арабов обещаниями независимости. Лоуренс сомневался в этом, поскольку, как и Белл, точно знал, что это была тактическая полуправда. Уже в 1916 британцы и французы тайным соглашением Сайкса-Пико очертили свои зоны влияния. * Из-за этого постыдного соглашения Лоуренс после войны даже поменял имя, прожив остаток жизни анонимно. **
Белл с этим обошлась иначе. Для начала она позаботилась о том, чтобы эмир Фейсал, чьей теснейшей сотрудницей и советником она была, смог объединить арабские племена против османов и вступить в войну на стороне Лоуренса. Теперь его за это нужно было наградить. Белл находилась на службе Британии, однако лоббировала интересы арабов.
На конференции в Каире весной 1921 ей удалось убедить тогдашнего министра по делам колоний Уинстона Черчилля дать сначала Ираку, а потом и части Иордании широкую автономию. Первым королём Ирака стал, по рекомендации Белл, Фейсал I.
Это так и осталось её самым большим политическим достижением. Белл и Лоуренс, действовавшие заодно только с суннитами и ваххабитами, допустили большую недальновидность, недооценив роль шиитов. Это не позволило Белл выявить ряд влиятельных факторов, когда она рисовала границы между Ираком, Иорданией, Палестиной, Сирией и Саудовской Аравией. Многие из сегодняшних конфликтов были заложены ещё тогда.
После 1923 года её влияние стало уменьшаться. Британцы больше не нуждались в ней. Она осталась в Багдаде, где занималась строительством Иракского национального музея и где по сей день её чествуют, как "мать Ирака". Однако её письма того времени звучат с нарастающей деперессией.
Tags:
