![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
http://secretmag.ru/longread/2016/10/05/father-of-titan/
Тетюхин рассчитывал только на деньги, вырученные от продажи ВСМПО-АВИСМА, но в процессе проект требовал всё больше инвестиций. Сначала Тетюхин продал остававшиеся у него 4% акций предприятия. Не хватило. Тогда он позвонил Брешту, но тот потребовал бизнес-план.
Тетюхин плюнул и опять обратился к государству. Губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев проект поддержал и попросил у Путина 1 млрд рублей. Тот поставил на письме «Прошу рассмотреть. Дело хорошее».
Деньги пришли через Корпорацию развития Среднего Урала. За это госкомпания оформила на себя четверть госпиталя. «Не жалко было отдавать?» — спрашиваю я. «Я бы ещё больше отдал. Тут тот же принцип: государство вечно, в отличие от человека».
Растратив почти весь капитал, Тетюхин живёт на пенсию и зарплаты советника ВСМПО-АВИСМА и гендиректора лечебного центра. Правда, в госпитале он на полставки — чтобы не приезжать на работу к 8 утра. Больше всего ему нравится собирать врачей и обсуждать с ними, как ускорить восстановление пациентов.
За два года работы центра очередь из 3500 человек на эндопротезирование в Свердловской области рассосалась. Госпиталь договорился с Челябинской областью о направлении пациентов по ОМС. Однако центр не загружен полностью — чтобы принимать больных со всего Урала, клинике нужен статус федерального учреждения. Это предложение Путин попросил поддержать министра здравоохранения Веронику Скворцову. Тетюхин уже трижды встречался со Скворцовой, на словах министр его очень поддерживает, но до вопрос до сих пор не решён.
В Минздраве на запрос «Секрета» ответили: «Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр получил финансирование на проведение высокотехнологичных операций как в рамках базовой программы ОМС, так и из субсидий регионам. Запланированные для учреждения объёмы высокотехнологичной медицинской помощи могут быть перерассчитаны в течение года». Тетюхин, выслушав ответ, закричал: «Это бред! Всё, что мы получили, мы получили от областного Минздрава и областного ОМС. От федерации мы ничего не получали! Нахальная наглость! Я мог бы ещё более резко высказаться!»
Из-за недостатка в пациентах госпиталь не может приобрести технику, достроить корпус для реабилитации с бассейнами и ваннами, а также гостиницу для пациентов. До августа центр работал в долг — губернатор и Тетюхин просили областных предпринимателей финансировать клинику. В августе она впервые показала крохотную прибыль, но без статуса федерального центра на стабильный «плюс» не выйдет.
Брешт не вложился в госпиталь, потому что предвидел: слишком масштабному проекту будет сложно зарабатывать. Он скептически относится к социальным проектам бывшего партнёра — на ВСМПО тот создавал специальные бригады, чтобы построить рядом с городом горнолыжные трассы, открыть кадетские училища, отремонтировать главную площадь. «Всё это будет разрушаться, так как сами люди не вложили никакого труда, — твердит Брешт. — На площадь, школу искусств, клубы по интересам, кинокафе салдинцам было наплевать. Они в пятницу после обеда бежали в свои сады-огороды и возвращались в понедельник утром. В городе оставались алкаши. Ни один из социальных проектов Тетюхина так и не прижился. Может, только пивзавод».
«Клиника хорошая, но по проекту сразу видно, что его делали не люди из финансов, — комментирует Царьков. — По дороге деньги кончились. Построили огромное заведение, а оно не загружено. Мало иметь деньги, нужно уметь их тратить».
Тетюхин спускается со мной вниз, до входа в больницу. Перед нами кирпичные шестиэтажки, магазин «Монетка», салон красоты «Салон красоты», остановка автобусов до Екатеринбурга и рельсы, по которым с грохотом несётся старый трамвай. «Пока государство не поможет решать проблемы...» Вдруг в кармане его пиджака начинает пиликать телефон. Тетюхин достаёт трубку — это «раскладушка», две части которой примотаны друг к другу скотчем.
Тетюхин рассчитывал только на деньги, вырученные от продажи ВСМПО-АВИСМА, но в процессе проект требовал всё больше инвестиций. Сначала Тетюхин продал остававшиеся у него 4% акций предприятия. Не хватило. Тогда он позвонил Брешту, но тот потребовал бизнес-план.
Тетюхин плюнул и опять обратился к государству. Губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев проект поддержал и попросил у Путина 1 млрд рублей. Тот поставил на письме «Прошу рассмотреть. Дело хорошее».
Деньги пришли через Корпорацию развития Среднего Урала. За это госкомпания оформила на себя четверть госпиталя. «Не жалко было отдавать?» — спрашиваю я. «Я бы ещё больше отдал. Тут тот же принцип: государство вечно, в отличие от человека».
Растратив почти весь капитал, Тетюхин живёт на пенсию и зарплаты советника ВСМПО-АВИСМА и гендиректора лечебного центра. Правда, в госпитале он на полставки — чтобы не приезжать на работу к 8 утра. Больше всего ему нравится собирать врачей и обсуждать с ними, как ускорить восстановление пациентов.
За два года работы центра очередь из 3500 человек на эндопротезирование в Свердловской области рассосалась. Госпиталь договорился с Челябинской областью о направлении пациентов по ОМС. Однако центр не загружен полностью — чтобы принимать больных со всего Урала, клинике нужен статус федерального учреждения. Это предложение Путин попросил поддержать министра здравоохранения Веронику Скворцову. Тетюхин уже трижды встречался со Скворцовой, на словах министр его очень поддерживает, но до вопрос до сих пор не решён.
В Минздраве на запрос «Секрета» ответили: «Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр получил финансирование на проведение высокотехнологичных операций как в рамках базовой программы ОМС, так и из субсидий регионам. Запланированные для учреждения объёмы высокотехнологичной медицинской помощи могут быть перерассчитаны в течение года». Тетюхин, выслушав ответ, закричал: «Это бред! Всё, что мы получили, мы получили от областного Минздрава и областного ОМС. От федерации мы ничего не получали! Нахальная наглость! Я мог бы ещё более резко высказаться!»
Из-за недостатка в пациентах госпиталь не может приобрести технику, достроить корпус для реабилитации с бассейнами и ваннами, а также гостиницу для пациентов. До августа центр работал в долг — губернатор и Тетюхин просили областных предпринимателей финансировать клинику. В августе она впервые показала крохотную прибыль, но без статуса федерального центра на стабильный «плюс» не выйдет.
Брешт не вложился в госпиталь, потому что предвидел: слишком масштабному проекту будет сложно зарабатывать. Он скептически относится к социальным проектам бывшего партнёра — на ВСМПО тот создавал специальные бригады, чтобы построить рядом с городом горнолыжные трассы, открыть кадетские училища, отремонтировать главную площадь. «Всё это будет разрушаться, так как сами люди не вложили никакого труда, — твердит Брешт. — На площадь, школу искусств, клубы по интересам, кинокафе салдинцам было наплевать. Они в пятницу после обеда бежали в свои сады-огороды и возвращались в понедельник утром. В городе оставались алкаши. Ни один из социальных проектов Тетюхина так и не прижился. Может, только пивзавод».
«Клиника хорошая, но по проекту сразу видно, что его делали не люди из финансов, — комментирует Царьков. — По дороге деньги кончились. Построили огромное заведение, а оно не загружено. Мало иметь деньги, нужно уметь их тратить».
Тетюхин спускается со мной вниз, до входа в больницу. Перед нами кирпичные шестиэтажки, магазин «Монетка», салон красоты «Салон красоты», остановка автобусов до Екатеринбурга и рельсы, по которым с грохотом несётся старый трамвай. «Пока государство не поможет решать проблемы...» Вдруг в кармане его пиджака начинает пиликать телефон. Тетюхин достаёт трубку — это «раскладушка», две части которой примотаны друг к другу скотчем.
