В этот день… 10 июня
Jun. 17th, 2014 12:20 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
elena_2004О Дне Португалии – и Луисе Камоэнсе
Сегодня отмечается День Португалии (Dia de Portugal) или День Камоэнса, Португалии и португальских сообществ… Насчёт «сообществ» всё понятно – это бывшие колонии, которых у ещё более бывшей великой державы когда-то было предостаточно – и, кстати, уходила она из них очень неохотно... Что касается Луиса де Камоэнса (по-португальски звучит: Луиш Важ де Камойнш – но будем уж пользоваться устоявшимся русским написанием)… так вот – он стал символом португальской нации, воспев её наивысшие достижения в эпической поэме «Лузиады». (Лузиады – это, собственно, португальцы и есть, а Луз – их мифический предок, персонаж примерно такого же значения, как римский Эней. Исторически, действительно, на юго-западе Пиренейского полуострова когда-то имелся народ, который римляне назвали Lusitani, а свежезавоёванную провинцию, соответственно, – Лузитанией. Ну, а первым королём независимой Португалии тысячелетием спустя, в XII веке, стает Афонсу Энрикеш. Ну, ладно…)
…Что касается самой поэмы, то общее представление о ней дают первые строфы, которые мы и процитируем:
Оружие и рыцарей отважных,
Что, рассекая волны океана,
Отринув жизни суетной соблазны,
Проплыли морем дальше Тапробаны.
Цвет нации великой и бесстрашной,
Что средь племен неведомых и странных
Могучую державу основала
И тем себе бессмертие снискала,
И королей, достойных вечной славы,
Сражавшихся за истинную веру,
Отстаивавших честь родной державы,
Расширивших империи пределы,
Героями считавшихся по праву,
Явивших миру мужества примеры,
Я воспою, коль хватит мне уменья
И музы мне дадут благословенье.
…А далее – собственно о португальцах, которые
…позабыть заставят мир подлунный
Великих римлян время золотое,
Деянья ассирийцев, персов, греков
Затмят они отныне и навеки!
…причём произносит этот вдохновенный панегирик не абы кто – а сам Юпитер, и дело происходит на Олимпе! Дальнейшие десять песен посвящены героическому походу в Индию (который, собственно, и совершил лет за восемьдесят до появления «Лузиад» отдалённый предок автора и герой этого эпоса, Васко да Гама) – причём, в лучших традициях, одни боги строят отважным португальцам козни, а другие – наоборот. Отдельные критики видят в поэме «имперский и колониальный пафос»… ну так – «Эпоха великих географических открытий», как её застенчиво называют в учебниках, и была временем тотальной колонизации!.. С другой стороны – кто бы стал отмечать День Камоэнса, не будь этого пафоса – сладкого напоминания о временах былого величия?..
…Впрочем, перейдём к автору. Как это нередко случается, биография его почти никак не документирована – в частности, годом рождения принято считать не то 1524-й, не то несколько последующих – а датой смерти, как раз, 10 июня 1580-го. Предок его прибыл из Галисии в XIV веке – а родители рано умерли (причём отец был морским капитаном). Молодой человек остался под опекой дяди-монаха, учился в университете (что следует из познаний, продемонстрированных им в «Лузиадах») – а потом оказался в Лиссабоне, при королевском дворе. Вскоре он стал кем-то вроде придворного поэта и постановщика – а заодно и обзавёлся кучей недоброжелателей. (Фигурирует в этой истории и неразделённая любовь к некой Катарине де Атаиде – она займёт в творчестве Камоэнса примерно то же место, что и Лаура Петрарки – впрочем, есть мнение, что параллельно он ухлёстывал за инфантой…)
…Так или иначе, поэт (неясно, насколько по собственной воле) переквалифицируется в солдата – и отбывает на север Марокко. Сведений о двухлетней службе не сохранилось – зато известно, что именно здесь Камоэнс утратил правый глаз. По возвращению он возвращается, было, к светской жизни – но ненадолго… вышла стычка с неким придворным, наш герой ткнул его шпагой (не насмерть) – и угодил в тюрьму…
…Однако, король помиловал поэта! Точнее – опять солдата, поскольку именно в этом качестве Камоэнс тут же отбывает в Индию. (Некоторые специалисты считают это ссылкой – другие полагают, что вспыльчивый рыцарь фидалгу просто почёл за благо убраться подальше). В далёких краях он проведёт не меньше шестнадцати лет, по собственным словам «…с пером в одной руке и со шпагой в другой»!
Поначалу Камоэнс оказался в Гоа – и вскоре его снова посадили (то ли за сатирические стихи, то ли, банально, за долги). Через несколько лет сменился губернатор – удачливого поэта освобождают, и отправляют на Макао – в интересно звучащей должности «попечителя имущества отсутствующих и пропавших без вести».
Здесь его тоже настигают превратности судьбы – местный комендант заподозрил, что попечитель подворовывает… (Источники твердят, что Камоэнса постоянно преследовал интриганы – ну, может быть…) В любом случае – его конвоируют обратно в Гоа… но судно терпит крушение! Поэту удаётся выплыть (вместе с бесценной рукописью, над которой он уже давно трудится!) Последовала очередная реабилитация (возможно, в связи с таким драматическим оборотом дела – хотя есть мнение, что Камоэнс доказал свою правоту в суде) – и ещё через несколько лет он отправляется в Португалию…
…но на два года застревает в Мозамбике, где его, в конце концов, находят, причём «…он был так беден, что друзья кормили его, а чтобы отправить его на корабле в королевство, друзья предоставили одежду, в которой он нуждался». Эти же добрые люди помогли ему, наконец-то, в 1572 году издать поэму – в духе времени, автор посвятил её королю Себастиану; и был удостоен монаршей пенсии.
(С этим пособием в пятнадцать тысяч реалов (точнее – рейш) имеется некая неразбериха – одни источники утверждают, что его ни на что не хватало, и Камоэнс жил милостыней, которую собирал его слуга; другие – что сумма была вполне достойной, поскольку пенсия, например, придворной дамы не превышала десяти тысяч. Впрочем, может никакого противоречия нет – потребности-то у всех разные?..)
Был ли король жаден или щедр – но вскоре он отправится воевать с маврами – и погибнет. А в 1580-м году случатся ещё два несчастья – умрёт Камоэнс (как будто – от чумы); а Португалию присоединит испанский Филипп… Неясна последовательность этих событий – но примечательно, что новый король тут же распорядится издать «Лузиады» на испанском (в конце концов, его матушка была – Изабелла Португальская!)
PS: Церковь, в которой похоронили поэта, была разрушена Лиссабонским землетрясением – впоследствии его предположительные останки перезахоронят по соседству с Васко да Гама. Невзирая на высокие оценки признанных авторитетов (Сервантес назвал поэму «сокровищем Луза» – а Вольтер её автора «португальским Вергилием»; Александр Гумбольдт присвоил Камоэнсу звание «Гомер живых языков»)… так вот, несмотря на это, по-настоящему раскручивать Камоэнса на родине начали в XIX веке – и впервые пышно отпраздновали его День в 1880 году…
PPS: Возможно, кто-то помнит, что в «Детях капитана Гранта» чудаковатый учёный Паганель изучал по творению Камоэнса испанский язык… впрочем, это – совсем другая история…
Напоследок. 10 июня 2004 года, в возрасте 73-х скончался великий Рэй Чарлз – перед ним преклонялись поколения поклонников и коллег (например, Пол Маккартни, Элтон Джон, Стиви Уандер) – а Фрэнк Синатра назвал Рэя «единственным настоящим гением в шоу-бизнесе».
Сегодня отмечается День Португалии (Dia de Portugal) или День Камоэнса, Португалии и португальских сообществ… Насчёт «сообществ» всё понятно – это бывшие колонии, которых у ещё более бывшей великой державы когда-то было предостаточно – и, кстати, уходила она из них очень неохотно... Что касается Луиса де Камоэнса (по-португальски звучит: Луиш Важ де Камойнш – но будем уж пользоваться устоявшимся русским написанием)… так вот – он стал символом португальской нации, воспев её наивысшие достижения в эпической поэме «Лузиады». (Лузиады – это, собственно, португальцы и есть, а Луз – их мифический предок, персонаж примерно такого же значения, как римский Эней. Исторически, действительно, на юго-западе Пиренейского полуострова когда-то имелся народ, который римляне назвали Lusitani, а свежезавоёванную провинцию, соответственно, – Лузитанией. Ну, а первым королём независимой Португалии тысячелетием спустя, в XII веке, стает Афонсу Энрикеш. Ну, ладно…)
…Что касается самой поэмы, то общее представление о ней дают первые строфы, которые мы и процитируем:
Оружие и рыцарей отважных,
Что, рассекая волны океана,
Отринув жизни суетной соблазны,
Проплыли морем дальше Тапробаны.
Цвет нации великой и бесстрашной,
Что средь племен неведомых и странных
Могучую державу основала
И тем себе бессмертие снискала,
И королей, достойных вечной славы,
Сражавшихся за истинную веру,
Отстаивавших честь родной державы,
Расширивших империи пределы,
Героями считавшихся по праву,
Явивших миру мужества примеры,
Я воспою, коль хватит мне уменья
И музы мне дадут благословенье.
…А далее – собственно о португальцах, которые
…позабыть заставят мир подлунный
Великих римлян время золотое,
Деянья ассирийцев, персов, греков
Затмят они отныне и навеки!
…причём произносит этот вдохновенный панегирик не абы кто – а сам Юпитер, и дело происходит на Олимпе! Дальнейшие десять песен посвящены героическому походу в Индию (который, собственно, и совершил лет за восемьдесят до появления «Лузиад» отдалённый предок автора и герой этого эпоса, Васко да Гама) – причём, в лучших традициях, одни боги строят отважным португальцам козни, а другие – наоборот. Отдельные критики видят в поэме «имперский и колониальный пафос»… ну так – «Эпоха великих географических открытий», как её застенчиво называют в учебниках, и была временем тотальной колонизации!.. С другой стороны – кто бы стал отмечать День Камоэнса, не будь этого пафоса – сладкого напоминания о временах былого величия?..
…Впрочем, перейдём к автору. Как это нередко случается, биография его почти никак не документирована – в частности, годом рождения принято считать не то 1524-й, не то несколько последующих – а датой смерти, как раз, 10 июня 1580-го. Предок его прибыл из Галисии в XIV веке – а родители рано умерли (причём отец был морским капитаном). Молодой человек остался под опекой дяди-монаха, учился в университете (что следует из познаний, продемонстрированных им в «Лузиадах») – а потом оказался в Лиссабоне, при королевском дворе. Вскоре он стал кем-то вроде придворного поэта и постановщика – а заодно и обзавёлся кучей недоброжелателей. (Фигурирует в этой истории и неразделённая любовь к некой Катарине де Атаиде – она займёт в творчестве Камоэнса примерно то же место, что и Лаура Петрарки – впрочем, есть мнение, что параллельно он ухлёстывал за инфантой…)
…Так или иначе, поэт (неясно, насколько по собственной воле) переквалифицируется в солдата – и отбывает на север Марокко. Сведений о двухлетней службе не сохранилось – зато известно, что именно здесь Камоэнс утратил правый глаз. По возвращению он возвращается, было, к светской жизни – но ненадолго… вышла стычка с неким придворным, наш герой ткнул его шпагой (не насмерть) – и угодил в тюрьму…
…Однако, король помиловал поэта! Точнее – опять солдата, поскольку именно в этом качестве Камоэнс тут же отбывает в Индию. (Некоторые специалисты считают это ссылкой – другие полагают, что вспыльчивый рыцарь фидалгу просто почёл за благо убраться подальше). В далёких краях он проведёт не меньше шестнадцати лет, по собственным словам «…с пером в одной руке и со шпагой в другой»!
Поначалу Камоэнс оказался в Гоа – и вскоре его снова посадили (то ли за сатирические стихи, то ли, банально, за долги). Через несколько лет сменился губернатор – удачливого поэта освобождают, и отправляют на Макао – в интересно звучащей должности «попечителя имущества отсутствующих и пропавших без вести».
Здесь его тоже настигают превратности судьбы – местный комендант заподозрил, что попечитель подворовывает… (Источники твердят, что Камоэнса постоянно преследовал интриганы – ну, может быть…) В любом случае – его конвоируют обратно в Гоа… но судно терпит крушение! Поэту удаётся выплыть (вместе с бесценной рукописью, над которой он уже давно трудится!) Последовала очередная реабилитация (возможно, в связи с таким драматическим оборотом дела – хотя есть мнение, что Камоэнс доказал свою правоту в суде) – и ещё через несколько лет он отправляется в Португалию…
…но на два года застревает в Мозамбике, где его, в конце концов, находят, причём «…он был так беден, что друзья кормили его, а чтобы отправить его на корабле в королевство, друзья предоставили одежду, в которой он нуждался». Эти же добрые люди помогли ему, наконец-то, в 1572 году издать поэму – в духе времени, автор посвятил её королю Себастиану; и был удостоен монаршей пенсии.
(С этим пособием в пятнадцать тысяч реалов (точнее – рейш) имеется некая неразбериха – одни источники утверждают, что его ни на что не хватало, и Камоэнс жил милостыней, которую собирал его слуга; другие – что сумма была вполне достойной, поскольку пенсия, например, придворной дамы не превышала десяти тысяч. Впрочем, может никакого противоречия нет – потребности-то у всех разные?..)
Был ли король жаден или щедр – но вскоре он отправится воевать с маврами – и погибнет. А в 1580-м году случатся ещё два несчастья – умрёт Камоэнс (как будто – от чумы); а Португалию присоединит испанский Филипп… Неясна последовательность этих событий – но примечательно, что новый король тут же распорядится издать «Лузиады» на испанском (в конце концов, его матушка была – Изабелла Португальская!)
PS: Церковь, в которой похоронили поэта, была разрушена Лиссабонским землетрясением – впоследствии его предположительные останки перезахоронят по соседству с Васко да Гама. Невзирая на высокие оценки признанных авторитетов (Сервантес назвал поэму «сокровищем Луза» – а Вольтер её автора «португальским Вергилием»; Александр Гумбольдт присвоил Камоэнсу звание «Гомер живых языков»)… так вот, несмотря на это, по-настоящему раскручивать Камоэнса на родине начали в XIX веке – и впервые пышно отпраздновали его День в 1880 году…
PPS: Возможно, кто-то помнит, что в «Детях капитана Гранта» чудаковатый учёный Паганель изучал по творению Камоэнса испанский язык… впрочем, это – совсем другая история…
Напоследок. 10 июня 2004 года, в возрасте 73-х скончался великий Рэй Чарлз – перед ним преклонялись поколения поклонников и коллег (например, Пол Маккартни, Элтон Джон, Стиви Уандер) – а Фрэнк Синатра назвал Рэя «единственным настоящим гением в шоу-бизнесе».
